Евгений Белогорский - Восточная война [СИ]

Через два дня подобную попытку турок сорвал граф Нирод, действуя двумя полками драгунов и полусотней казаков, убив сто тридцать два солдат противника и взяв в плен, пятьдесят турок.

В это время, желая помочь Вассиф-паше, из Эрзерума в Карс был отправлен большой караван с продовольствием под прикрытием отряда Али-паши, численностью в две тысячи человек. Пробравшийся в Карс гонец известил об этом фактического главу обороны генерала Вильямса, решившего совершить вылазку навстречу каравану Али-паши для обеспечения беспрепятственного доставки провианта.

Благодаря хорошо поставленной разведке, Муравьев вовремя узнал о приближении Али-паши и выслал ему навстречу отряд генерал-лейтенанта Ковалевского с драгунами, казаками и двадцатью орудиями.

Встреча противников произошла 21 июля возле Пеняка и закончилась полным поражением турков. Когда конная разведка донесла генералу Ковалевскому об обнаружении месторасположении вражеского лагеря, тот решил немедленно атаковать его. Момент для этого был самый благоприятный, поскольку турки остановились на привал и были заняты приготовлением пищи.

Выдвинув вперед артиллерию, Ковалевский подверг лагерь противника жестокому обстрелу, после чего не давая врагу ни минуты форы, бросил в атаку сначала кавалеристов, а затем и пехоту. Не ожидавшие нападения турки практически не оказали никакого сопротивления и позорно бежали с поля боя. Русские захватили лагерь, обоз, а так же множество пленных, в числе которых оказался и сам Али-паша.

Одновременно с этим казаки Бакланова наголову разгромили и рассеяли вышедший из крепости отряд Мухаким-аги. Эти турки так же не оказывали большого сопротивления, предпочитая сдаваться в плен или дезертировать, вместо того, чтобы сражаться.

К концу июля положение в Карсе стало особенно напряженным. Солдатские пайки были урезаны вдвое против обычного, что резко увеличило число дезертиров в гарнизоне. Для борьбы с этим явлением генерал Вильямс применял самое радикальное средство - расстрелы. Они следовали один за другим и на время сняли остроту вопроса, но все понимали, что воцарившее спокойствие недолговечно.  

В начале августа у защитников Карса вновь забрезжила надежда на благополучный исход их сидения в осаде. Стало известно, что 4 августа в Батуми высадился долгожданный Омер-паша. Его войско, правда, не достигало обещанных султаном ста тысяч воинов, а скромно равнялось всего лишь тридцати двум тысячам человек при сорока орудиях, но все равно это была реальная попытка снять вражескую блокаду.

Сидевшие в осаде турки с радостью ждали, когда прославленный воитель Омер-паша подойдет к Карсу и заставит "русских собак" отойти от стен закавказской твердыни. Так думал гарнизон крепости, но дни проходили чередой, а долгожданная помощь всё не появлялась.

В ответ на прибытие на Кавказ Омер-паши русская блокада Карса становилась все плотнее и плотнее. Все фуражирские попытки турок оканчивались полной неудачей, а русские разведчики действовали все смелее и отважнее. Пластуны Бакланова чуть ли не среди белого дня нападали на турецкие караулы, наглядно демонстрируя осажденным, что Муравьев не собирается отступать от Карса.  

Чудом через вражеские кордоны пробрался новый гонец от Омер-паши, который принес нерадостные известия. В виду недостаточности сил, паша не собирался нападать на русских, а решил применить против них военную хитрость. Намереваясь принудить Муравьева снять осаду, Омер-паша намеривался напасть на Мингрелию, где количество регулярных войск было не столь велико.

Не желая подвергать душевное состояние гарнизона новому испытанию на прочность, Вассиф-паша и Вильямс решили скрыть от всех полученное известие, сказав солдатам только о некоторой задержке прихода войск Омер-паши.

Скоро генералу Муравьеву стали известны намерения противника. Был перехвачен ещё один гонец с фирманом от Омер-паши с указанием точных сроков выступления турецкой армии, и перед царским наместником встала сложная дилемма. Либо продолжить осаду, либо двигаться на помощь князю Багратиону, стоящему в Мингрелии.  

Оказавшись перед столь трудным выбором, Николай Николаевич очень сильно волновался, опасаясь принять неверное решение. После долгих раздумий и колебаний, желая разрешить все проблемы разом, Муравьев решил штурмовать Карс.

Когда генерал на военном совете объявил о своих намерениях, то ярым противником его планов оказался никто иной, как Бакланов, всего почти два месяца назад настаивавший на немедленном штурме крепости.

- Сейчас не время штурмовать вражеские укрепления ваше высокопревосходительство - говорил Яков Петрович своему оппоненту. - Турки находятся в полной боевой готовности и только ждут нашей атаки. Укрепления их вооружены дополнительными пушками, которые по приказу генерала Вильямса были доставлены на позиции из крепости три дня назад.

- Откуда у вас эти сведения? - удивился Муравьев.

- Вот уже две ночи подряд, вместе с пластунами я подбирался к вражеским позициям и проводил наблюдения. Поверьте моему слову, из вашей затеи не выйдет ничего путного. Вот смотрите.

Бакланов уверенно ткнул пальцем в схему турецких укреплений, разосланную на столе наместника.

- Нашей кавалерии и пехоте предстоит пройти три версты под огнем пятидесяти шести вражеских орудий. В результате этого девять из десяти будут ранены или убиты и если к Шорахским позициям подойдет полторы роты, это ничего не решит.

- По нашим картам расстояние до турецких позиций чуть больше версты и это вполне под силу нашим солдатам - не сдавался Муравьев.

- Ваше высокопревосходительство, я был за немедленный штурм в июне, и категорически против его проведения в августе. Вы не прислушались к моему голосу тогда, так услышьте его сейчас и вы не пожалеете. Клянусь своими сединами!

При упоминании об июне, самолюбие Николая Николаевича получило болезненный укол, и он заметно покраснел. Гордыня взыграла в его душе от слов казачьего генерала но, не желая опускаться до откровенной перебранки, уязвленный наместник обиженно спросил.

- Так, что же вы предлагаете любезный Яков Петрович? Просто так сидеть в осаде, полностью отдавая инициативу противнику?

- Зачем же отдавать? - удивился Бакланов - Омер-паша хочет оттянуть нас от Карса, начав наступление на Мингрелию? Очень хорошо. А что если мы сами применим этот же прием против самого Омер-паши?

- То есть? - насторожился Муравьев.

- В противовес вражескому наступлению на Мингрелию, не снимая осады, сами нападем на Эрзерум. Противник явно не ждет нас. Проходы через хребет Деви-Байну свободны и серьезного сопротивления в самом Эрзеруме не предвидеться. Я за это головой ручаюсь.